Сказка начинается в мастерской

Мы привыкли, что действующее лицо в театре - это актер, человек. Однако театр кукол не подчиняется обычным правилам. Как и сама кукла не подчиняется законам живых. К миру мертвых ее отнести тоже нельзя, она расположилась на грани. Так считал и Генри Олди в своей книге «Кукольных дел мастер». Кукле позволено делать то, что запрещено и людям, и предметам. Границы возможностей ограничены лишь мастерством кукольника.

 Мастерская кукол

Прежде чем приступить к работе "сказочный" совет определяет, какая именно нужна кукла. В нашем театре их пять: теневые, ростовые, перчаточные, планшетные, тростевые.  И после утверждения эскизов наступает первый этап.

Бутафорский цех: кукла обретает форму

Пройдя по холодным коридорам подземелья сказочного дворца, я оказываюсь  перед дверью, через которую не доносится  звуков.

Занавес открывается и Дилия, мой проводник, вводит меня в большую, просторную комнату. Нескончаемый поток света из огромных окон с чудесным видом вместе с атмосферной музыкой окутывает меня и погружает в мир своеобразный и неведомый простым смертным.

Пять обитателей цитадели искусства хоть и обратили внимание на вошедшего, но от работы не отвлеклись ни на секунду.

Единственный мужчина в мастерской, статный Сергей Рябинин, не отрывая взгляда от Лисы начинает рассказывать.

- Рука актера вставляется в патронки, а другая держит куклу за держатель и управляет мимикой, - подводя Лисе реснички и рисуя контур носа произносит Сергей непонятные мне определения.

-Только у меня пальцы все не влезут. Ну, вот, двумя пальцами управляю лапками, а другими механикой, например, глазами, а еще есть кольцо, чтобы отрывался-закрывался рот, - тем временем морда хитрой лисицы становится все выразительнее, и томно подмигивает.

Тут уже все мастера перестали смотреть на меня как на чужака, и начали дополнять и поправлять друг друга. Только художник-бутафор Дарья Кочкина до последнего не снимала наушники, продолжая обрабатывать курицу.

- Из чего курица? - спрашиваю я, глядя на окорок в цветах билайна.

- Это изолон. Он мягкий, хорошо обрабатывается, режется. Можете попробовать. Ой, только не из этого, это нога.

Пока я порчу кусок строительного материала, нарезая из него бесполезные треугольники, в мастерскую входит миловидная, сосредоточенная женщина и сразу направляется к столу.

- О, вот вернулась Надежда Коняхина, она заведующая бутафорским отделом. Она расскажет все гораздо лучше, - с радостью избавляясь от меня произносит Сергей.

- Для каждой куклы мы разрабатываем технологию изготовления. Режиссер говорит, что должно работать. Например, чтобы только рот открывался или только глаза. Может, должно работать и то и другое вместе с бровями. Кукла же должна удивляться, хмурится. Это актер сделает на лице какую угодно эмоцию, а на кукле все уже вылеплено. Нужно обыгрывать, показать как-то характер ее, - начинает рассказывать заслуженный работник культуры республики Надежда Коняхина.

Сейчас мастерская занята подготовкой к новому спектаклю «Ханума», премьера которого состоится в марте. На начальной стадии куклы представляют собой, чаще всего, изолоновые макеты, обтянутые трикотажем. Голов у них тоже нет.

- Делается из гипса дубликат отливка. Дальше делаем уже дубликат из папье маше. Голова разрезается на две половинки. Когда высыхает - собираем. Обрабатываем шкуркой. Потом отдаем на механику. Делается разрез и механик заполняет его, постепенно придавая кукле умения моргать, поднимать бровь, говорить, поворачивать голову. Механики выполняют огромную работу, - хвалит коллег Надежда.

У самих бутафоров тяжелой работы тоже немало. Самое энергозатратное — это машировка (обклеивание предмета пропитанными клеем кусочками бумаги).

- Иногда целыми днями машируем. Стоя, каждый кусочек прижимаешь, чтобы воздушных пузырей не было. Иначе папье маше будет мягким.

Каждое слово сопровождается наглядным примером, и пока я ломала цыпленка и удивлялась, как сорока машет крыльями с помощью лески — сказочный проводник посоветовал оставить в покое мастеров и перейти в следующую комнату.

Пошивочный цех: форма обретает вид

Снова серые коридоры, но идти совсем недалеко. Двери открываются и пред глазами предстает совершенно иное место, со своей атмосферой. Из-за вешалок с огромным количеством костюмов доносятся уютные женские голоса. Наверное, уют — это именно то слово, которым можно описать швейную цитадель. Вместо музыки здесь — телевизор, на каждом углу лежат вещи, а в уголке стоит стол с чаем и вкусностями. Дом, милый дом.

Если первый раз мое присутствие не произвело никакого эффекта, то здесь привело к небольшой суматохе. Потому что настало время обеда и мастерицы вынуждены были оторваться от чаепития.

- Ну а что делать, не выгонять же вас. Давайте, чего вам там нужно рассказать, - бодро вскакивая и отряхиваясь начала Анжелика Токарева — заведующая отделом.

- Привозят нам такие вот заготовки (изолоновые макеты, которые будут формой для будущей куклы), подшитые, ровные. Я делаю мерки с каждой куколки и начинаем кроить.

Несмотря на весь уют, комнату можно назвать жутко милой. Дело в том, что заготовки, с накинутыми одеждами или «голые» висят на длинной палке под потолком, как туши в морозилке у мясника.

Хозяйка этого волнующего помещения достает эскизы, на которых изображены герои будущего спектакля «Ханума».

-Получаем мы эскизы, художник, кстати, вон там кушает сидит. Потом едем подбираем ткани и накалываем на уголок, чтобы не забыть, какое цветовое решение выбрали. 

Костюм князя мы не нашли, но зеленое, пока еще не расшитое платье уже приобрело презентабельный вид. Заводные мастерицы перечисляли, как еще будут украшать наряд. Свободе действий можно позавидовать — все, что душе угодно можно использовать для украшения.

-Украшать будем еще много. Пока было время — сделала. У нас же вся работа параллельно — Новый год на носу, - под звуки микроволновки продолжила рассказывать Анжелика Токарева, - еще же не только куклам костюмы шьем, актерам тоже. Если кукла-грузин, то и кукловод одет также и загримирован под грузина.

-Если нужно будет фотографироваться, предупредите, чтобы мы интерфейс накрасили, - слышу я вдогонку, перемещаясь в очередную мастерскую.

 Конструкторы: наполнение формы и вида

Если обитателями предыдущих, по истине, сказочных мест, были одни женщины, за исключением чудесного художника Сергея Рябинина, то мастерская конструкторов — настоящая мужская берлога. Правда, очень чистая и аккуратная, с прекрасным видом из окна и музыкой. Своеобразное альтер эго бутафорского цеха.

Посреди деревянного стола и инструментов одиноко лежит голова грузина. В первой мастерской по углам можно было увидеть головы готовых кукол, во второй — тела, здесь — их внутренности без цензуры.

Пока я восторженно осматривала помещение — конструкторы удалились на обед, сохранив производственные секреты.

Путешествие к центру дворца подошло к концу. Занавес приоткрылся, показав невидимый зрителям мир, но оставив им почву для фантазий. И дорогу наверх я совершала с новым другом: с белым барашком, которого мне подарил милый пошивочный цех.

Подземелье замка окутывает тайной, когда знаешь, что там постоянно происходит чудо. Бесформенные куски строительных материалов, тканей, бумаги, деревянных брусков в руках настоящих волшебников превращаются в кукол, которые позже заставят вас смеяться, плакать и аплодировать.

Текст и фото Елена Догадина