Павел Лазарев: «Была бы возможность, я бы жил в театре»
Каждый день актер примеряет многочисленные роли и маски. Его эмоции сменяются щелчком пальцев режиссера. И весь мир для него – это театр. Павел Лазарев, актер Казанского академического русского Большого драматического театра имени В.И. Качалова, рассказал не только о «жизни» на сцене, но и о своем становлении как актера.
— Когда вы поняли, что хотите стать актером?
— Я в детстве был скромным мальчиком, но дома любил веселить родителей, надевая разную одежду из гардероба и изображая всяких людей. Очень любил смотреть «Аншлаг» и КВН. Но для того? чтобы думать о будущей профессии, я был тогда еще слишком мал. А на вопрос о том, кем хочу стать, отвечал, как и многие дети, что буду космонавтом. В 12 лет на свадьбе своей тёти я был поражен огромным количеством людей, которые веселились, танцевали, смеялись, участвовали в конкурсах. И на этой позитивной волне меня тоже «понесло» танцевать. Родственники не могли поверить, что это я так отрываюсь. Потом выиграл в конкурсе. Столько внимания в жизни я никогда не получал, и мне это очень понравилось. Позже я попал в школьную команду КВН при центре детского творчества, куда меня пригласил мой друг. В этой команде стал лидером, и мы выиграли школьную лигу по КВН с первого раза. Тогда стали приходить мысли о профессии артиста. Город у нас небольшой, и русского хорошего театра в нем нет. Но однажды приехал какой-то Московский театр со спектаклем «Мастер и Маргарита». Я был в восторге оттого, что увидел, и понял, что «Аншлаг», КВН — это ерунда в сравнении с драматическим театром, и что я точно хочу быть артистом.
— Ваша семья поддерживала вас в решении связать свою жизнь с театром?
— Меня особо не отговаривали. Просто спрашивали, уверен ли я в своём выборе. Просили подумать тысячу раз, но я твёрдо заявил, что хочу поступать только в театральный, и они сдались.
— А они на кого хотели, чтобы вы поступали?
— Я даже не помню. Бабушка у меня работала преподавателем в «политехе», и вроде бы они хотели меня после 9 класса отдать туда, но я не согласился.
— Как вы изначально представляли себе профессию актера, и какой она является на самом деле? Есть ли отличия между ожиданием и реальностью?
— Я, когда шёл поступать, даже не думал о том, что меня ждёт. Просто знал, что это точно моё. Думал, что это все легко, весело и непринуждённо. Оказалось, что это огромный труд, самодисциплина, но от этого мне моя профессия нравится только больше.
— А поступили с первого раза?
— Да, поступил с первого раза в КАЗГУКИ (сейчас КАЗГИК) на коммерческое отделение.
— Какая постановка была первой, в которой вы приняли участие?
— Во время обучения на первых курсах мы играли небольшие отрывки из пьес. Полноценный мой спектакль в университете был по пьесе Христо Бойчева «Полковник-птица», играл я Матея. Это была дипломная работа старших курсов режиссерского факультета. У себя на курсе играл Дикого в дипломом спектакле «Дикий» по пьесе Владимира Синакевича. В театре первая моя роль была в постановке Александра Славутского «Последний коммунист», где играл и играю сейчас милиционера.
— Вы вспоминаете свою первую роль в театре с улыбкой или же предпочитаете о ней не вспоминать?
— Конечно, с улыбкой. Несмотря на то, что ничего не получалось, всегда с радостью вспоминаю свою первую репетицию на сцене театра. Правда, очень сильно волновался в тот день.
— Волнуетесь перед выступлением до сих пор или уже научились справляться с этим?
— Волнение всегда есть, наверное, из чувства ответственности. Но если тогда оно мне мешало, то сейчас научился использовать это волнение себе на пользу.
— Как вы вживаетесь в роль? Есть ли определенные ритуалы?
— Ритуалов никаких нет. Чтобы сыграть определённую роль, проделывается огромная работа над ней. Чем больше ты знаешь о своём персонаже, тем легче будет его играть. А непосредственно перед спектаклем я как бы «загружаю» эту информацию и выхожу на сцену. Ещё очень помогает костюм. Когда я перед спектаклем надеваю на себя костюм, то стою несколько минут перед зеркалом и просто смотрю на себя, и мысленно этот образ во мне «оживает».
— Многие актеры говорят, что в образ им помогает входить музыка. Используете ли вы этот способ?
— Как отдельный способ нет, но когда начинается спектакль и звучит музыка, то она помогает почувствовать атмосферу спектакля и ещё глубже погрузиться в образ.
— Какие эмоции искусственно сложнее всего вызвать?
— Ничего искусственного, все по правде. Понимаете, чтобы зритель сопереживал, нужно, чтобы он поверил мне, увидел живого человека на сцене, если же я буду «давить слезу», то он мне точно не поверит.
— Бывали ли случаи, когда вы ужасно хотели роль, но получить ее не удавалось?
— Был один случай, связанный как раз с «Томом Сойером». Этот спектакль хотели восстановить ещё в 2013 году, устроили пробы среди артистов театра, взяли небольшой отрывок из спектакля и поочерёдно пробовали его сыграть. Когда режиссёр понял, что нет подходящего артиста на роль Сойера, он прекратил репетицию. Я попросил его дать мне попробовать сыграть отрывок, потому что был уверен, что смогу сыграть Тома, но он отказался. Оглядываясь назад, убежден, что он тогда был прав, — это был мой первый год в театре, и, наверное, он понял, что я не справлюсь. И вот спустя пять лет моя мечта осуществилась: я играю Тома Сойера. После этого случая я понял, что моё от меня не уйдет.
— Какая ваша любимая роль?
— У меня нет любимой роли. Все роли мне нравится играть в большей или меньшей степени. Хотя, конечно, такие роли как Герман в «Пиковой даме», Хлудов в «Беге», Граф Альмавива в «Женитьбе Фигаро», Тома Сойера мне нравится играть больше — это естественно, они помогают мне эффективнее расти профессионально. И, кстати говоря, я часто бываю в них собой недоволен. Только не думайте, что я люблю играть только главные роли. Нет. Небольшие роли тоже важны, и очень интересно над ними работать. Говорят, что не бывает маленьких ролей, бывают «маленькие» актеры. Полностью согласен.
— Помните ли вы свои эмоции, когда впервые получили главную роль? Каково это было?
— Я был очень взволнован и сомневался в себе, но потом почувствовал, что смогу, ведь я этого так хотел. Кстати, это была роль Тома Сойера.
— Вы были с детства знакомы с этим персонажем?
— Да, читал в детстве книгу о приключениях Тома Сойера. И был счастлив воплотить этого героя на сцене.
— Есть ли у вас роль, которую вы мечтаете сыграть в перспективе?
— В будущем хотел бы сыграть Тевье из спектакля «Скрипач на крыше» и Воланда. Мне было бы интересно попробовать себя в этих ролях
— Появлялись ли у вас мысли самому написать спектакль? Например, моноспектакль?
— Мне не так давно снился сон, в котором Илья Славутский ставил спектакль по пьесе, написанной мною. И я подумал, что можно было бы попробовать, но пока даже не пытался начинать.
— А на какую тему он будет?
— Даже не думал об этом. Но меня волнует тема поиска смысла жизни.
— Как вы справляетесь с эмоциональными перепадами, которые сопровождают профессию актера?
— В этом ничего страшного нет. И справляться не с чем. В этом ведь и состоит профессия актёра. Например, я играю Хлудова в спектакле «Бег». Это очень серьёзная и эмоциональная роль, но после окончания этого и других спектаклей я всегда нахожусь в приподнятом настроении, потому что моя работа мне доставляет радость.
— Бывают ли конфликты между актерами в ходе репетиций, и участвуете ли вы в них?
— Бывают, но очень-очень редко. У нас дружный коллектив. Не помню, чтобы я участвовал в каком-то конфликте.
— Чем вы занимаетесь в свободное от театра время? Или театр — это весь мир?
— Да тем же, чем и все нормальные люди. Лежу, читаю, смотрю фильмы. Отдыхаю по настроению. Когда времени немного, то пассивный отдых. В отпуске более активный. Вообще, я люблю находиться в театре, была бы возможность, я бы там жил.
— Что вы больше предпочитаете, традиционный театр или экспериментальный?
— Традиционный репертуарный театр. Потому что я не видел ещё ни одной постановки экспериментального театра, которая бы мне понравилась и вызвала восхищение. Может, моё представление в будущем изменится. Кто знает.
— Как часто вы ходите в другие театры?
— Свободных вечеров практически не бывает из-за занятости, но, как только предоставляется возможность, стараюсь посещать другие театры. Кстати, недавно в нашем театре проходил фестиваль, в котором принимали участие замечательные театры России. Я был на всех спектаклях, причем по несколько раз.
— Что вас сподвигло на повторные походы на одни и те же спектакли?
— Артисты всегда смотрят спектакли профессиональным взглядом, и очень сложно отключить момент анализа при просмотре. Первый раз я изо всех сил пытаюсь смотреть спектакль, как рядовой зритель, а второй раз уже смотрю, как артист. Ну, или наоборот.
— А бывают ли случаи, когда зрители раздражают? И если да, то чем?
— Когда со звоном падают латунные номерки на паркет в зале и когда звонят телефоны. В такие моменты я продолжаю работать и думаю только о своей задаче, а вот когда ухожу со сцены, бывает, злюсь и возмущаюсь такому бескультурному поведению, мягко говоря. Ещё больше раздражает, когда сидишь на спектакле в зрительном зале, и рядом кто-то либо разговаривает без умолку, либо светит экраном телефона. Опаздывающие люди очень раздражают меня, как зрителя. А иногда бывает, что человек начинает отвечать на звонок прямо во время спектакля, в это время я испытываю злость и ещё чувство стыда за этого человека. В финском языке есть даже слово для этого чувства — «мёотохапия».
— Как относитесь к критике в свой адрес?
— Только положительно, я иногда даже сам прошу меня покритиковать.
— Есть ли у вас предназначение как у актера или же вы играете только ради удовольствия?
— Актёр — профессия зависимая, ведь я воплощаю на сцене замысел режиссёра. В этом и есть моё предназначение.
— Какие планы на будущее? Возможно, планируете перебраться в столицу?
— Мне нравится театр, в котором служу, режиссёр, с которым работаю. Ещё я очень хочу собственный дом, чтобы завести собаку.
Анна ЧЕЧЕНКОВА
Фото из архива Павла Лазарева